И возродился он из пепла...
Я ненавижу подобное состояние...
Словно рвут изнутри, выкорчевывают все живое, что есть... Огнем, каленым железом...
"Ты должен!" "Не имеешь права сдаваться!" "Обязан победить!".
Нервы давно порвались. Натянулись тонкой нитью... Тонкий взвизг и все...
Срываюсь на всех... ПРостите, если попали под обстрел... Мне нужно было понимание... Немного, правда, я не просил многого. Банально... и... и так привычно. Сейчас... сейчас все равно... Правда.
Тихие стоны в подушку от бессильной ярости и страха, когда ничего не изменить и можно только ждать.
Жалкий... жалкий трусливый ребенок, возомнивший себе взрослым... Привыкший решать все сам. Привыкший брать напускной циничностью и наглостью, которую стрательно растил в течении 10-ти лет. Не помогает! Совсем!
Меня постоянно гонят из дома... Пинками, отец бессилен это изменить. Сейчас я сижу на летней кухне в футболке, явственно чувствую озноб.
И как минимум еще 2 недели в Липецке...
Миша будет счастлив узнать, что при таком отношении... я вряд ли вернусь здоровым...
Словно рвут изнутри, выкорчевывают все живое, что есть... Огнем, каленым железом...
"Ты должен!" "Не имеешь права сдаваться!" "Обязан победить!".
Нервы давно порвались. Натянулись тонкой нитью... Тонкий взвизг и все...
Срываюсь на всех... ПРостите, если попали под обстрел... Мне нужно было понимание... Немного, правда, я не просил многого. Банально... и... и так привычно. Сейчас... сейчас все равно... Правда.
Тихие стоны в подушку от бессильной ярости и страха, когда ничего не изменить и можно только ждать.
Жалкий... жалкий трусливый ребенок, возомнивший себе взрослым... Привыкший решать все сам. Привыкший брать напускной циничностью и наглостью, которую стрательно растил в течении 10-ти лет. Не помогает! Совсем!
Меня постоянно гонят из дома... Пинками, отец бессилен это изменить. Сейчас я сижу на летней кухне в футболке, явственно чувствую озноб.
И как минимум еще 2 недели в Липецке...
Миша будет счастлив узнать, что при таком отношении... я вряд ли вернусь здоровым...